Красивая [= Красавица ] - Скотт Вестерфельд

Они с Зейном полетели к реке вровень с верхушками деревьев,вдоль извилистой дорожки Дензел-парка. Под ними плясали на ветру ветки, иказалось, будто множество рук тянется вверх и пытается поймать отчаяннуюпарочку. Тэлли изгибалась на поворотах, разрезала ветер расставленными встороны руками, и последние остатки ее утренней сонливости как рукой сняло.Пусть маленький, но все же ощущаемый вес датчика, прикрепленного кколечку-пирсингу на пупке и извещавшего скайборд о положении центра тяжести,напомнил Тэлли о вылазках к Ржавым руинам в компании с Шэй, о том, как легко вуродские времена им было улизнуть из города.

Настроение портило только неизбежное наличие интерфейсногобраслета. Диаметр спасательных магнитных напульсников позволил надеть их поверхбраслетов, мягкий смарт-пластик принял нужную форму. И все равно Тэлликазалось, что наручник впивается в кожу.

Они добрались до реки и полетели над ней, ныряя под мосты.Скайборд Тэлли задевал гребешки волн, поднятых ветром. Истерически хохоча, Зейнобогнал Тэлли и, проехав по воде «кормой» скайборда, поднял тучу брызг.

Тэлли присела, и большая часть брызг ее миновала, после чегоона наклонила доску носом вниз и, опередив Зейна, промчалась перпендикулярноего траектории полета и ловко шлепнула доской по воде. Вода поднялась стеной, иЗейн, пролетая через нее, вскрикнул.

Промокшая до нитки, тяжело дышащая Тэлли гадала, каково это— быть чрезвычайницей: чувства обострены до предела, каждое мгновение жизниполно напряжения, тело — безукоризненно отлаженная машина. Она вспомнила, какМэдди и Эз говорили о том, что у чрезвычайников микротравм мозга нет — онивылечены.

Безусловно, за те преимущества, которые давала жизнь агента,приходилось платить — такой малостью, как новое лицо: волчий оскал зубов ихолодные тусклые глаза, пугавшие всех, кто бы ни встретился на твоем пути. Новнешность, словно бы взятая из фильмов ужасов, сама по себе не шла ни в какоесравнение с необходимостью работать на Комиссию по чрезвычайным обстоятельствам— выслеживать беглых уродцев и беспощадно расправляться со всеми, кто угрожаетбезопасности города.

А вдруг операция, превращающая людей в чрезвычайников, тожекаким-то образом меняет сознание: например, делает тебя из пустоголовогостопроцентно послушным? При такой потрясающей физической силе и быстроте можнобез проблем убежать из города, но что, если при проведении ОперацииЧрезвычайности в тебя вживляют нечто вроде интерфейсного браслета — нечтотакое, что постоянно извещает о твоем местонахождении?

Холодные брызги ударили в лицо Тэлли, и она очнулась отраздумий. Поднявшись выше, она перелетела через пешеходный мост и сверху внизпосмотрела на Зейна. Тот обескураженно оглядывался по сторонам, пытаясь понять,куда она подевалась.

Тэлли опустилась к воде чуть впереди Зейна, и ее скайбордударил по реке со звуком пощечины. Фонтаном взлетели брызги, и она тут жепоняла, что перебрала со скоростью. Вода показалась ей жесткой, как бетон,подошвы скользнули по поверхности скайборда…

Падение длилось пару мгновений, а потом магнитныенапульсники грубо рванули ее вверх, завертели и остановили.

Подвешенная на напульсниках Тэлли оказалась по пояс вледяной воде. А она думала, что сильнее промокнуть невозможно… Оставалосьтолько злорадно порадоваться тому, что в результате ее атаки Зейн тожеискупался.

— Очень умно, ничего не скажешь, Худышка! —прокричал он, забравшись на скайборд.

Тэлли так тяжело дышала, что даже не смогла ему ответить,она легла животом на свою доску и расхохоталась, а потом они без слов поднялисьв воздух и, постепенно приходя в себя, повернули к берегу.

Над землей, пусть и мокрой, они немного согрелись, но сердцеу Тэлли все равно еще билось слишком часто.

— Как красиво! — вырвалось у нее, когда она обвелавзглядом водные просторы, взбаламученные дождем.

Она попыталась представить, каково бы ей жилось посредидикой природы вместе с Зейном, каково было бы испытывать такие же ощущениякаждый день, вдалеке от отупляющих ограничений города.

У нее разболелось запястье, и она сняла магнитныйнапульсник, чтобы посмотреть, в чем дело. Металлический браслет слишком сильноврезался в кожу. Тэлли подергала браслет, но хотя она и была вся мокрая, дальшеобычного предела он не сдвинулся.

— Держится, — сокрушенно выговорила она. Зейн взялее за руку и тихо проговорил:

— Не дергай его, Тэлли. — Он накрыл браслетрукавом ее пальто и прошептал: — Только рука распухнет.

Тэлли выругалась и набросила на голову капюшон. Дождь бил посинтетической ткани, словно чьи-то нетерпеливые пальцы барабанили по макушке.

— Я подумала, что, может быть, из-за воды…

— Нет. От холода металл сжимается, поэтому нашиукрашения и стали туже.

Тэлли посмотрела на Зейна и удивленно вскинула брови.

— Значит, — прошептала она, — от нагреванияони расширяются?

Зейн ответил не сразу. Он помолчал несколько секунд, а потомеле слышно на фоне шума дождя проговорил:

— Если очень-очень сильно разогреть? Пожалуй, онистанут немножко больше.

— Насколько?

Он пожал плечами, но из-за того, что зимнее пальто былотаким плотным, это получилось почти незаметно. Однако он очень заинтересовался.

— А ты жар как переносишь?

— Ты же не о свечке говоришь, правда?

Зейн покачал головой.

— Нет, кое о чем намного горячее. Этим можно управлять,чтобы руки у нас не поджарились. Но все равно мы обожжемся.

Тэлли посмотрела на свое запястье и вздохнула.

— Это все-таки лучше, наверное, чем ломать себе большойпалец.

— Что-что?

— Да я тут думала…

У нее сорвался голос.

Зейн проследил за ее взглядом. Тэлли смотрела в сторонупротивоположного берега реки. А там двое ребят стояли на скайбордах и смотрелина них. Дождевики с капюшонами скрывали их лица.

Тэлли с трудом удалось сдержаться и проговорить очень тихо:

— Дымники?

Зейн покачал головой.

— У них под накидками — интернатовские куртки.

— Но что городским уродцам делать там под таким дождем?

Зейн выпрямился.

— Быть может, стоит спросить у них.

На той стороне реки, где стоял Уродвилль, все четверозабрались под навес, защищающий устройство для переработки бумаги. Тут можнобыло спрятаться и от дождя, и от посторонних глаз. Тэлли очень порадовало то,что двое уродцев были без колец — значит, в городской интерфейс не попадетинформация о том, что они собирались вчетвером.